Мне посчастливилось общаться с ним и взять интервью во время его прощального тура, когда много лет назад он собирался покинуть сцену и давал концерты в волжских городах.
Приплыл он к нам на теплоходе, выступал в концертном зале на речном вокзале. Пел без перерыва с 6 вечера до часа ночи! За это время он сменил три ансамбля: имени Александрова, хор Турецкого и оркестр народных инструментов.
Перед концертом я общался с Иосифом Давыдовичем на пресс-конференции в тесном помещении − сидел примерно в метре от него. Удивило и запомнилось, казалось, невероятное: у него совсем нет бровей. Они у него были нарисованы! И парик примерно на полсантиметра не прилегал к голове. Была такая воздушная прослойка - из зрительного зала и с экрана телевизора этого не заметишь.
Это был хороший артист, настоящий, самый народный. Его величественный голос знали и любили едва ли не все.
Мне нравилось его поведение на сцене: он никогда не выбрасывал в зал, как, например, Ротару, цветы, которые ему дарили зрители. Кобзон всегда подчеркнуто бережно укладывал их на рояль или на столик
Материал свой тогда, после того грандиозного концерта, я озаглавил так: «Иосиф Кобзон: Я ухожу, но остаюсь...».
Теперь он ушел навсегда...
Читайте также: Кобзон рассказал волгоградцам о трудном детстве
Читайте еще в рубрике "Выбор редакции":
Почему известный волгоградский тренер до сих пор помнит о конфликте с Ляйсан Утяшевой
Для волгоградской пенсионерки орудием пытки стали дверь и… равнодушие
Чему нас всех научил Ваня Сидоров, спасающий свою больную маму
Поделиться в соцсетях:
нет
Добавить комментарий