«Мои» все, кроме одного, живы…»

Жуткая метель 1 февраля на федеральной трассе Сызрань – Саратов – Волгоград (напомним, вьюги дважды за 7 дней парализовали движение на этом участке магистрали – 27-30 января и 1-3 февраля) разразилась за час до окончания суточного дежурства, которое несли на автомагистрали на границе с Саратовской областью инспекторы ГИБДД Камышинского УВД Сергей Барышников и Андрей Колесников. В снегу, который заваливал трассу, увязли несколько большегрузов. Они быстро создали пробку. Чтобы не спровоцировать такое же стихийное бедствие, которое случилось с появлением транспортной пробки несколькими днями ранее, было принято решение ограничить движение со стороны Саратова в Волгоград и обратно.  
Но по трассе на территории Камышинского района, между тем, все равно успели появиться три транспортных затора. На самом удаленном от Камышина участке магистрали близ села Пановка на границе двух областей оказалось 20 единиц техники, включая машину ГИБДД с двумя инспекторами.
В нашей жизни всегда есть место подвигу
Здесь для Барышникова и Колесникова и пошли вторые сутки их «боевого» дежурства. Второго февраля утром к месту затора прорвался болотоход от МЧС. На нем спасатели предложили эвакуироваться в близлежащее село Усть-Грязнуху всем, кто находился в пробке. Людей размещали на постой. Сергей и Андрей, а к этому времени пошли уже третьи сутки их «боевого» дежурства, получили приказ покинуть место дислокации и выехать вместе со всеми в село. Тем более что уже к вечеру 1-го в машине у самих инспекторов закончился бензин, разрядился аккумулятор, и они изрядно перемерзли.
Но эвакуировались лишь единицы водителей. Большинство так и остались на трассе: беспокоились за машины и груз. И этот страх, получается, оказался сильнее страха за жизнь. Инспектор Колесников одет был легко, он вынужден был покинуть трассу.
– Я решил остаться с водителями, – поясняет Сергей. – Кто-то должен был им помочь.
Как помогал? Обходил колонну, держал связь с «центром» – сообщал о ситуации, следил за тем, чтобы топливо, еда, вода, которые доставлялись добровольцами из села и спасателями на болотоходе, распределялась всем нуждающимся. Организовывал ремонт, когда глохли моторы. При необходимости рассаживал по кабинам тех, кто замерзал. В общем, контролировал ситуацию. А еще спас двух бульдозеристов.
– Второго на рассвете позвонили из Усть-Грязнухи: пропали два водителя, работавшие на расчистке трассы от снега, – рассказывает Сергей. – Указали координаты того места, в котором с ними была утеряна связь.
Сергей отправился на их поиски пешком. Пробирался километра два.
– Что поле, что трасса – разницы уже не было, – вспоминает Сергей. – Снег по колено, видимости никакой! Ориентировался по выглядывавшим из-под снега деревьям, кустарникам и мысленно «прокладывал» себе трассу.
Сани из дорожного знака
И трактор обнаружил. Он завалился на бок и полулежал. Кабина – без стекла, в ней – два закоченевших человека. Один – в сознании, откликнулся и даже сам кое-как вывалился из трактора. Второй – еле живой. Ни стоять, ни передвигаться не мог. Находился в коме. Сергей вызвал по рации МЧС и «скорую».
Оторвал дорожный знак от столба, прицепил к нему ремень от генератора трактора – получились сани. Уложил пострадавшего и потащил. Второй рукой помогал идти второму: он еле держался на ногах, то и дело падал. Вот так и преодолевали сугробы, пока их не нашел подоспевший болотоход.
Трассу Сергей покинул после того, когда из пробки вышел последний водитель. Кстати, свою трудовую биографию после окончания Камышинского колледжа механизации и электрификации сельского хозяйства инспектор Барышников тоже начал водителем. Так что все тяготы «водительского хлеба» испытал на себе. Инспектором ДПС стал лишь два года назад.
– Отношение к «гаишникам» у водителей сегодня, мягко говоря, не очень, – завожу деликатную тему для разговора. Репутация у службы ГИБДД в стране подорвана, считаю, катастрофически.
– Да, хотелось бы, чтобы нас уважали больше, – не скрывает Сергей.
– Думаю, те, кто стоял вместе с тобой трое суток в пробке, это мнение наверняка резко поменяли?
– Надеюсь, – с улыбкой говорит инспектор. – Во всяком случае, наша служба совместно со спасателями сделали для этого все, что могли…
– Кстати, к аргументу «сделали все что могли», – продолжаю. – Находясь трое суток в эпицентре ЧП вместе с водителями, как оцениваешь работу всех служб и власти по его ликвидации? Сегодня всякое можно услышать – от слов благодарности до откровенного негатива.
– Ситуация была сложной. Стихия действительно бушевала. Но мы, находясь в заснеженной степи, постоянно ощущали заботу о себе, – рассказывает Сергей. – Со мной держали связь по рации не только мое непосредственное руководство, руководство УВД, служб МЧС, но и ответственные лица из администрации области, района. Доставлена была тяжелая гусеничная техника высокой проходимости, которая смогла к нам пробиться. За ними и двинулась снегоочистительная техника. Пусть не «от пуза», но нас кормили. Причем, кроме продуктовых наборов от МЧС (хлеб, ветчина, печенье, минералка!), фермер Александр Бауэр подвозил даже горячую еду. Причем тоже бесплатно.
– Так что из «моих» выжили все, кроме одного, – подытоживает Сергей.
Породнились…
Своими Сергей по-родственному назвал тех, кто находился с ним в снежном плену. Увы, один из спасенных бульдозеристов-дорожников – тот, который находился в коме, умер, так и не приходя в сознание. Второй из «своих» жив.
– Спасибо Сергею за спасение мужа! – поблагодарила по телефону, с трудом скрывая слезы, жена бульдозериста Анатолия Подмазина – Валентина. Она уже перевезла мужа в Камышинскую центральную городскую больницу. Хотя, кроме отморожения пальцев на руке, еще и разразилось воспаление легких, но прогнозы на выздоровление у него хорошие. Спасены, по сути, от замерзания и неминуемой смерти еще три десятка «своих» Сергея Барышникова.
– Значит, не зря остался, – подытоживает наш герой и совсем уж по-родственному намеревается на днях навестить бульдозериста Анатолия в больнице…