Кирха посреди безлюдной степи привлекает внимание всех, кто едет по дороге в Саратов в Старополтавском районе. Это все, что осталось от немецкой колонии, основанной в этих местах в начале 19-го века.
Село Верхний Еруслан, кроме архитектурной достопримечательности, поражает своей планировкой – как по линейке очерчены границы улиц, булыжная мостовая и широкая площадь перед зданием кирхи.
– Немцев здесь совсем не осталось, – говорит местный житель Николай Новиков. – Все в Германию уехали, те, что дожили до перестройки. Кто-то вернулся, да снова обратно уехал.
Когда-то в кирхе был мукомольный цех. Ее восстановили в начале 90-х. Служба здесь бывает редко, но это единственная действующая лютеранская церковь на территории бывшего немецкого Поволжья, не считая городов Маркс и Энгельс.
– На немецкую Пасху народу много бывает, – продолжает Николай. – Значит, немцы-то остались еще у нас!
Один из немногих вернувшихся – Валентин Майер. В Старополтавский район он приехал из Германии, пробыв там меньше двух лет.
– Жена не захотела возвращаться, – с горечью говорит он. – Осталась там с сыном и родителями. Теперь уже замуж вышла, а я здесь женился второй раз. Думал, жизнь наладится, но пока, кроме пустой земли, ничего нет. Брали кредит с товарищем на пару, хотели фермерством заняться, но еле за аренду техники рассчитались. Вот если бы из Германии кто-то захотел бы проинвестировать – занялся бы животноводством...
Программа поддержки поволжских немцев, которые буквально повалили в благополучную Европу в лихие 90-е, была открыта в 1995-м. Тогда, чтобы сдержать поток эмигрантов, правительство Германии выделило средства, дабы люди чувствовали себя комфортно на местах. Проект, по которому оказывалась поддержка в строительстве жилья, предоставлении кредитов предпринимателям, действовавший в Волгоградской области, назывался «Хофнунг» («Надежда»). По этой программе в селе Галка Камышинского района был построен коттеджный поселок для этнических немцев.
Теодор Аркадьевич Мейрис живет в Галке более двадцати лет. В начале 90-х переехал сюда из Киргизии, жил в вагончике, начинал, что называется, с нуля. Специалист с двумя высшими образованиями, имевший колоссальный опыт в строительной сфере, возглавлял в республике десятки лет ПМК, управление «Союзводоавтоматика», Минплодоовощхоз, входил в наблюдательный совет по контролю за выполнением проекта и даже сам планировал и руководил строительством в Галке.
– Это были самые светлые годы моей жизни, – рассказывает Теодор Аркадьевич. – Как многие немцы, я долгие годы жил мечтой вернуться в места, где жили наши предки. В места, где каждый метр земли, каждый камешек помнит руки хлебопашцев, мастеровых, строителей из немецких поселений. Еще стоят постройки с тех далеких 1765-1767 годов, когда появились первые немецкие поселения на Волге. Многие жители и сейчас помнят прежние названия сел: Верхняя Грязнуха называлась Крафт, Верхняя Добринка – Дрейшпиц, Усть-Куланинка – Галка, Водно-Буерачное – Штефан, Щербатовка – Мильберг…
Программа «Надежда» оправдала свое название, но, увы, только на несколько лет.
– Мы планировали организовать крупное фермерское хозяйство, но успели только обустроить поселок и заасфальтировать улицы, – с горечью говорит Теодор Мейрис. – Оставались только разовые пожертвования, если к нам приезжала немецкая делегация, но их едва хватало на проведение культурных мероприятий.
Сразу начался отток немцев в Германию. «Вторая волна», как ее называли здесь, была менее интенсивной – к тому времени ужесточились требования с немецкой стороны по знанию языка и начальному образованию.
– Я списывался со многими, – говорит Мейрис. – Тоскуют по России, живут в основном на пособия, но возвращаться рискнули немногие.
Несмотря на то, что программа уже не существует, по закону земля, выделенная немецким семьям, остается в бессрочное пользование. Немецкая сторона инициировала передачу всех строений – жилого и культурного назначения – в муниципальную собственность. Что касается земельных наделов, то они остаются в собственности владельцев.
– Проблему может составить только то, что часть поселка прилегает к территории природного парка «Щербаковский», – говорит начальник отдела по управлению муниципальным имуществом и земельных отношений Камышинского района Денис Панченко. – На сегодняшний день это несколько усложняет процедуру оформления земли.
Культурный центр, задуманный в поселке Галка и активно работавший в годы строительства, тоже стал приходить в упадок. Но главные религиозные праздники отмечались регулярно.
– Сейчас поволжские немцы уже слились с представителями других национальностей в Камышинском районе, – говорит глава администрации поселка Белогорки немец по национальности Александр Гилберт. – Даже в нашем небольшом поселке осталось около тридцати этнических немцев, не пожелавших уехать в Германию. Но объединяться, думаю, нужно на культурном уровне, рассчитывать на какую-то финансовую поддержку или льготы для этнических немцев уже не приходится. Сейчас взаимодействие с соотечественниками в Германии как никогда актуально – ведь подрастает поколение, которое должно знать правду о России и ее роли в освобождении мира от фашизма.
Интерес к представителям этнической родины со стороны немцев не пропал. Не так давно в село Галка приезжали студенты из Германии на празднование немецкой пасхи. Сейчас в планах районной администрации – возродить культурный обмен молодежными делегациями, чтобы немцы, живущие на Волге, не забывали свои корни.
