22 июня по радио объявили: «Вой-на…» Сюжет хорошо знакомый по кинофильмам, а в жизни Валентины Матюшечкиной примерно так все и случилось. Правда, встречала она то июньское утро вместе с выпускниками, будучи еще девятиклассницей.
– Первой мыслью было понимание, что на нас, на меня ложится огромная ответственность за судьбу моей страны, – говорит Валентина Ивановна.
Через несколько дней девятиклассников собрали и усадили за парты обучаться тракторному делу, чтобы заменить уходящих на фронт. Уже через месяц они работали в поле. За парты сели только поздней осенью и не в родной школе. В Николаевке ее теперь отвели под госпиталь. Занятия проводились в разных зданиях, но в школе ее ученики все равно бывали не меньше прежнего – помогали ухаживать за ранеными. Так что обучение санитарному делу проходило с большой долей практики.
Едва исполнилось 18, как Валентина Матюшечкина записалась в отряд добровольцев, который был направлен в Сталинград. Обмывочно-дезинфекционная рота – так называлось ее подразделение. Устанавливали походные душевые, проводили санитарную обработку бойцов, прожаривали белье, очищали город от трупов… Выдержать такое мог далеко не каждый, но Валентина решила, что способна на большее, потому что главное на войне, по ее мнению, спасать раненых. И она подала рапорт о переводе ее в строевую часть – на передовую.
– Страшнее войны нет ничего на свете, – так она обычно говорит на встречах со школьниками и студентами. – Но, защищая родину, думают о том, как лучше сделать свое дело, а не копаются в собственных страхах. Сжимаешься в комок – сейчас в меня бомба попадет! Но раздается взрыв в стороне, отряхнулся, сказал «слава богу» и пошел. Невозможно выделить день, когда ты был ближе всего к смерти. Старуха с косой может найти тебя в любой день, в любом месте. Поэтому главное – думать о порученном деле.
На передовой
– Настоящее боевое крещение я получила в первые же сутки начала операции «Багратион», – вспоминает Валентина Ивановна. – Ночью загрузили на передовой до отказа наш санитарный обоз ранеными, повезли в медсанбат. В воздухе еще держалась пыль от разрывов, небо было свинцово-серым, стал накрапывать дождь. Никаких указателей, ни живой души вокруг. Вместо деревень – сплошные пепелища, вместо улиц – застывшие в печальном карауле обгоревшие печные трубы.
В задачу конно-санитарной роты, где служила Матюшечкина, входила доставка раненых с передовой в медсанбат. Одно из ярких воспоминаний – бои при освобождении Вильнюса в 1944?м. На земле – уличные бои, в небе – воздушные. Вместе с ездовым они укрылись в развалинах, наблюдая, как наши истребители дерутся с фашистскими. Со сбитого советского самолета летчик успел вывалиться, и они внимательно смотрели, куда он приземлится. Пока сбитый летчик летел, немцы палили по нему со всех сторон и изрешетили парашют основательно. Она добралась до летчика, а тот только ползти может – связки на ногах порваны.
– Пули кругом свистят, а офицер парашют свернул и тащит: «Мне отчитаться надо. Самолет-то погиб!» Самообладания ни на секунду не терял. Едем в тыл, шутим. Он молодой, я молодая! Втащила его в тамбур, чтобы сдать медикам, а он вдруг развернулся и как влепит мне поцелуй. Человек совсем недавно на волосок от смерти был, а целоваться все одно молодым хочется!.. После войны распустили гадости про тех, кто воевал. Как не стыдно! На фронте был цвет нации. Где же быть вспышкам любви, как не в эти молодые годы?! Это была сама жизнь, и это были искренние, чистые отношения.
Стихи о главном
…В 1949 году Валентину Ивановну приняли в ряды КПСС. Не один год была на партийной работе, занималась журналистикой, причем была и редактором газеты. Но только выйдя на пенсию, дала волю своему поэтическому дару. Один сборник стихов Валентины Ивановны уже нашел своего читателя, сейчас она готовит второй, попутно осваивая компьютер.
– На машинке я печатала великолепно, – делится Матюшечкина. – Но издательство теперь принимает тексты только в электронном виде. Придется освоить и эту науку.
– Что станет главной темой нового сборника, Валентина Ивановна?
– Я советский человек. Я за все хорошее и против всего плохого. Об этом будет моя поэма. Да, у нас было много плесени, но в большинстве своем мы помнили о моральном кодексе строителей коммунизма.
Фото архив В. Матюшечкиной
