Убить и выбросить
Подсудимая в камере, прячущая лицо от вспышек, отвернувшись к стене, и девушка на черно-белых кадрах оперативной съемки выглядят словно два разных человека. Первая комкает платок, обхватывает руками в наручниках поднятые плечи, вторая один за другим передает киллерам ножи и фотографии, сопровождая все рассудительным комментарием.
– Надо снять с меня подозрение, пусть думают, что это враги ее любовника ее похитили, – скрытая камера фиксирует, как сидящая в машине наемных убийц Ольга Каныгина передает им распорядок дня будущих жертв – матери и брата. – Мать держать смысла нет, ее лучше вывезти в лесополосу, убить и выбросить. Потом позвонить брату, потребовать выкуп. На встрече дать по башке и забрать ключи. Когда вы его убьете, я зайду в дом и буду искать деньги.
Деньги – полмиллиона рублей – нужны, чтобы оплатить «заказ». Такую же сумму Ольга пообещала отдать исполнителям убийства после вступления в права наследования. Во время преступления девушка ждет недалеко от дома, стоя на плохо освещенной улице. Через некоторое время киллеры выходят к ней и предъявляют вымазанные кровью ножи. Заказчица идет внутрь и... влетает в стену, куда ее толкают сотрудники ОМОНа.
– А что происходит? – девушка отчаянно пытается изобразить удивление, постепенно понимая, что все это время она общалась не с киллерами, а с изображавшими их сотрудниками ОВД. – Не понимаю, я просто пришла к себе домой, а здесь...
– Что в руке? Что у вас в руке?!
Ольга молча опускает взгляд и разжимает пальцы. На ладони лежит окровавленная связка ключей.
Дочь за отца
Наемника Ольга Каныгина решила искать через Интернет, что и спасло жизнь ее будущих жертв: информация попала к правоохранителям. К слову, за месяц до этого по возвращении из Москвы девушка уже делала «заказ», но первый киллер пропал после того, как получил задаток в виде нескольких золотых украшений. Ольга рассчиталась с мошенником украденными у матери обручальными кольцами, а также несколькими комплектами серег, в том числе со вставками из изумрудов и бриллиантов.
– Уже к концу следствия она стала говорить, что ее подставили сотрудники милиции, а первоначально она полностью признавала свою вину, – рассказывает Денис Подымов, старший следователь СУ СКР по Волгоградской области. – Подозреваемая говорила о неприязненных отношениях с матерью. Брата же решила убить, чтобы стать полноправной владелицей всего наследства.
Учителя школы, где училась Ольга, оправившись от шокирующей новости, рассказали, что девушка была привязана к отцу, который погиб восемь лет назад в аварии. За руль автомобиля он сел после ссоры с супругой. Ольга, будучи тогда подростком, обвиняла в несчастном случае мать. Хотя та как могла пыталась сблизиться с ребенком.
– Оля не была лидером или душой компании, но она хорошо училась и была умной девочкой, – вспоминает классный руководитель Ольги Варвара Ведмецкая. – «Съехала» после седьмого класса, начала пропускать уроки. Мы вызвали маму, и тут выяснилось, что с подросткового возраста Оли между ними начало расти непонимание. Мать не могла отказать дочери ни в чем. Оля же однажды призналась мне, что в семье ее не любят. Она почему-то считала, что к брату мама относится теплее...
Для Ольгиной матери школа стала одной из последних надежд на то, чтобы после получения аттестата удержать дочь в Волгограде.
– Оля собиралась в Москву, – продолжает Варвара Ведмецкая. – Ко мне пришла ее мама. Она говорила: «Если дочь уедет в столицу, то сюда она больше не вернется, и я ее потеряю».
Ольга вернулась в Волгоград. И по возвращении занялась поисками киллера.
Личное дело
На первом же заседании суда журналистов попросили уйти. И сторона обвинения, и потерпевшие попросили закрыть рассмотрение дела для прессы. В день вынесения приговора Ольга Каныгина захватила в суд большую синюю папку. Выворачивая скованные наручниками руки, она прижимала пластик к лицу, проходя сквозь строй операторов и фотографов. За время последнего заседания ее четырежды выводили из зала суда. Во время зачитывания приговора она стояла, отвернувшись к стене, комкая платок и обхватив плечи руками. А когда прозвучал вердикт, нервы девушки не выдержали.
– Почему так сурово?! – сквозь рыдания воскликнула Ольга, обернувшись к судье. Выведенное им среднее арифметическое между материнскими просьбами о снисхождении и десятью годами, на которых настаивало обвинение, оказалось семью с половиной годами лишения свободы с отбыванием срока в колонии общего режима. Сразу же после суда государственный обвинитель, заявив, что не будет настаивать на более суровом приговоре, подчеркнул, что не поверил в искренность слез подсудимой.
– Это нормальная реакция осужденного на приговор: слезы, слова, раскаяние в какой-то мере, – говорит Денис Подымов. – Да, ее поведение на суде было не похоже на то, что было во время хладнокровного разговора с «наемниками». Но это было ее реальное поведение. Она не старалась показаться старше, солиднее перед предполагаемыми исполнителями. Она вела себя естественно.
Уходя из зала суда, Ольга продолжала плакать, опираясь на поддержку двух конвоиров. Ее мама пыталась помешать прицелившимся фотографам.
