«Работа за границей – не мое»
Окна спортзала открыты, жарко. На ковре три десятка юных дарований стараются изо всех сил. Это не общеобразовательная школа, где ученики обычно прячутся от грозного взгляда учителя. В художественной гимнастике все иначе, здесь как раз очень важно быть в поле зрения наставника, уметь выделиться из общего ряда. Ведь все эти обладательницы хвостиков и косичек мечтают об олимпийской медали. Хотя каждая из них уже в числе избранных: попасть в группу, которую ведет Сорокина, непросто.
– Внешние данные в нашем виде спорта играют большую роль, – делится старший тренер МОУ СДЮШОР №21 Татьяна Александровна. – Но этого мало – девочка должна обладать харизмой, особым обаянием, притягивающим взгляды. Если этого нет – будет обычной гимнасткой.
Но как не выделить из группы двух-трех, обладающих этими качествами? Ведь дети очень тонко чувствуют, на кого в зале делается ставка, замечают, кого хвалят чаще других. Секрет Сорокиной прост: она любит всех детей, а вот с тех, кому дар отпущен, требует больше.
Поэтому, несмотря на грозный вид и эмоциональность, тянутся к ней все, кому хоть раз довелось потренироваться под ее началом. Вот и сегодня в спортзале гимнастка, которая прилетела из США специально, чтобы потренироваться у Татьяны Сорокиной. Так было всегда и везде: и в Германии, и в Швеции, и в США… Не раз волгоградского специалиста манили зарубежными контрактами, но лишь однажды в эпоху полного безденежья она согласилась год отработать в Германии.
– Детей можно переделать, – смеется она, – но сама живешь в мире взрослых людей, и чужой менталитет нам не понять. Поэтому работа за границей – не для меня.
«Сложно не с детьми, а с родителями»
Был период, когда Сорокина вместе с коллегами больше полугода работала бесплатно. Завод «Баррикады», содержавший спортшколу, объявил, что более такая финансовая ноша предприятию не по силам. Тренеры не получали зарплаты, но и на день не прекратили тренировочного процесса. Отчасти верили, что как‑то жизнь наладится, но главное – понимали, что длительные перерывы в занятиях недопустимы. Иначе дети для художественной гимнастики будут потеряны.
Через семь месяцев руководство завода объявило, что сможет платить тренерам лишь минимальную зарплату. И тогда свое слово сказали родители юных гимнасток: народный фонд, созданный в то время ими, уже много лет самостоятельно решает финансовые вопросы. Но ситуацию идеальной все же назвать трудно.
– Сложно не с детьми работать, а с родителями, – уверяет Сорокина. – Многие считают, что если они платят, то могут нами руководить, условия ставить. Но у меня система работы простая: не устраивает – вот Бог, вот порог. Все хотят, чтобы дети стали чемпионами. Я говорю, вы радуйтесь, что ребенок здоров и счастлив, что он получает удовольствие от занятий. Ведь дети находятся под большим давлением. Здесь и так труд тяжелый, надо уметь себя пересиливать, мы учим этому, а тут еще родителям вынь да положь чемпионство. Душа ребенка очень ранима. А травмы психологические, полученные в детстве, могут остаться на всю жизнь.
«С Ляйсан не хочу общаться»
Мы редко любим того, кто заставляет нас работать, и уж тем более на пределе возможностей, когда кажется, что уже нет сил, что ничего не получается, и больше всего хочется хлопнуть дверью. Но вот, оказывается, можно заставлять трудиться в день по несколько часов и быть при этом еще и любимой.
Такое возможно, когда от тренера тоже исходит любовь. Будь это иначе, ее воспитанницы рядом с ней просто не работали бы. Она никогда не считала, сколько у нее за 44 года было учениц. Из всех детей, что прошли ее школу, есть только один человек, с которым ей не хочется общаться. Это бывшая подопечная Ляйсан Утяшева.
– Такой гадости и подлости, что я получила от нее, никогда не случалось, – признается Татьяна Александровна. – И это притом, что она получила больше всех моих учениц во всех отношениях. Она жила у меня дома, моя мама оплачивала ее поездки на международные турниры. А потом, когда Утяшева уехала от нас, начали выходить статьи в журналах, в которых она рассказывала, какой я жуткий узурпатор, как над ней все издевались в Волгограде. Словом, создавала имидж человека, который все превозмог. И до сих пор в этом имидже живет.
Но мир художественной гимнастики не так велик, и тренеры знали о том, что было на самом деле.
– Прошло уже немало времени, – вздыхает Сорокина, – но всякий раз, когда я приводила Ирине Винер своих девочек на просмотр, она спрашивала: «Она не как Утяшева? Не человек с червоточиной?»
Пенсии в гимнастике нет
Удивительно, как в зале, где летом жара под 50 и не спасают даже вентиляторы, где настоящий ковер для художественной гимнастики появился всего несколько лет назад, ухитряются готовить спортсменок высочайшего уровня. Для этого не так много надо, убеждена Сорокина. Хороший тренер и талантливый ребенок, который хочет добиться цели.
У Сорокиной есть такие дети. Но как только она понимает, что пришла пора воспитаннице переходить на новый уровень, отдает ее другому специалисту. И не потому, что не знает чего‑то сама.
Просто в Москве и Питере тренер может себе позволить заниматься с 2‑3 гимнастками индивидуально, а у нее такой возможности нет. Ирина Винер, императрица отечественной художественной гимнастики, не раз предлагала ей, кстати, перебраться в столицу, но затем перестала искушать: поняла, что Сорокина свое детище в Волгограде не оставит.
Спросил Татьяну Александровну, когда же она воспользуется своим конституционным правом больше не работать, и наткнулся на непонимающий взгляд – «тогда просто уехать из страны надо». Хотя отдохнуть она, конечно, не против. Но чтобы внук любимый рядом был, чтобы на песочке у моря поваляться. Недельку-другую так провести она может, но не более.
Читайте еще в рубрике "Выбор редакции":
Для волгоградской пенсионерки орудием пытки стали дверь и… равнодушие
Чему нас всех научил Ваня Сидоров, спасающий свою больную маму
Поделиться в соцсетях:
нет
Добавить комментарий