Волгоградского волонтера поразили рассказы жителей Донбасса об украинских нацбатах

Волгоградская правда
18-летний волгоградский студент из русско-афганской семьи Руслан Бахави, активист «Молодой Гвардии Единой России» (МГЕР) отправился с гуманитарной миссией на освобожденные территории. Две недели парень помогал в Северодонецке и Лисичанске – работал на продовольственном складе, разбирал завалы, занимался ремонтом и благоустройством, восстанавливая разрушенные города.

А еще он много общался с местными жителями. Признался: хоть и слышал о том, что происходило на Украине, но был поражен до глубины души рассказами людей, переживших оккупацию нацбатовцев. Эти эмоции и то, что он увидел на освобожденных территориях, а также свои впечатления о волонтерской работе Руслан Бахави написал в эссе специально для «Волгоградской правды». 

Отсутствие связи и много работы

"…Мысль поехать в Донбасс появилась у меня где-то примерно год назад. Хотел увидеть своими глазами жизнь после войны и помочь людям, которые восстанавливают родные города и поселки.

Но я был еще несовершеннолетним, и меня никуда не брали. Потом появилась другая проблема: как назло, даты отъезда накладывались на даты учебной сессии.

Так что реализовать свой план получилось только этим летом. Сначала передо мною встал выбор региона, куда я хотел бы поехать.

Были Донецк, Луганск, Железный Порт, Скадовск, Мариуполь и Северодонецк с Лисичанском. Большинство волонтеров отправились в Мариуполь, но мой выбор пал на Северодонецк.

Почему? Ответ прост: это ближайшее место до фронта, отсутствие связи и большее количество работы.

Волонтеры, как я узнал, ездили сюда крайне неохотно. Если в Мариуполь стабильно отправляли гуманитарные миссии как минимум из 30 человек, то в Северодонецке соглашались поработать обычно не больше 6–7 добровольцев.

Мой маршрут состоял из одной пересадки: сначала – автобус из Волгограда в Ростов-на-Дону, а там – транспорт до места назначения.

Пассажирский салон был весь заполнен, но по мере прибытия в города Донбасса волонтеров оставалось все меньше и меньше. Как оказалось, Северодонецк – это крайняя точка маршрута. Я вышел из автобуса и вместе со мной вышли еще 6 человек".

Подъем в 6.00 и ежедневная работа

"Первый день был ознакомительным, мы разгружали вещи, которые привезли с собой, осматривали место проживания, знакомились друг с другом.

Уже ближе к вечеру наш координатор Евгений провел инструктаж, в подробностях объяснив, как себя вести в прифронтовой территории.

А дальше была только работа. Подъем в 6.00, 30 минут на сборы. Ровно в 7.00 утра мы пришли в волонтерскую палатку, где распределяли обязанности.

Большинство волонтеров отправили в Лисичанск, а в Северодонецке остались я и еще один парень. Я попросился работать на гуманитарный склад, хотел реализовать свою основную цель – помогать людям.

Но, как выяснилось, к тяжелому труду я был не сильно готов. Мои обязанности заключались в сборе индивидуальных пайков питания, за которыми приходило просто невероятно много людей.

Целый день ты крутишься на складе, как юла. Иногда тебя просят перетащить паллеты (тару для грузов), мешки с мукой или сформировать коллективные проднаборы. Это, кстати, оказалось самым сложным, ибо помимо тяжестей, которые ты вечно тащишь за собой, нужно держать в голове, сколько, чего и в какой пакет надо положить.

Работа заканчивалась в 16.00. По прибытии в наше расположение единственным желанием было принять душ и заснуть, ведь на следующий день нас ждал столь же ранний подъем и та же работа".

Разрушенная церковь

"На продовольственном складе прошли мои первые 4 дня в Донбассе. Потом – небольшая ротация и я отправлен в Лисичанск. Здесь нас ждала работа в церкви, сильно пострадавшей после украинских обстрелов.

Нужно было убирать обломки и ремонтировать крышу – ее серьезно повредили осколки. Здесь я провел один день. Затем – снова ротация.

На этот раз мы помогаем переделывать склад под штаб Лисичанского отделения «Молодой Гвардии». Работа там была в прямом смысле пыльная: на полу – огромное количество паллет и рассыпанная мука.

Каждый шаг сопровождался «дымовой завесой» и постоянными приступами аллергии. Я, честно, не удивлюсь, если там мы побили мировой рекорд по чиханию".

Теплая вода и душ

"О домашнем быте: нас разместили в общежитии и условия там оказались буквально сказочными, ведь ты ожидал непременно отсутствия воды и прочих привычных удобств.

Но все было совершенно по-другому. Теплая вода постоянно, удобные душевые кабинки, стиральная машина. Лишь иногда из-за прилетов украинских снарядов отключался свет. Но с учетом отсутствия в принципе какой-либо мобильной связи меня это совершенно не беспокоило.

Для питания был большой выбор продуктов, но из-за отсутствия физических сил мы по большей части кушали всякие «роллтоны», лишь изредка комбинируя их с тушенкой или консервированной кукурузой.

И только под конец первой недели поняли, что одну и ту же еду организм уже отказывается воспринимать. Вот тогда-то мы начали готовить горячую пищу.

Кстати: везде было много магазинов, даже от российских крупных сетей, а цены в них почти не отличались от волгоградских, за исключением разве что сахаросодержащей и мясной продукции.

Ну а из развлечений у нас были только игры в карты и ночные разговоры обо всем".

«Говорили жителям, что пришли их сжигать»

"Теперь о работе, которая оставила неизгладимый отпечаток. Это местное ЖКХ. Вроде бы – чего там может быть такого удивительного. Но дело заключалось в том, что ты постоянно перемещаешься в разные точки города, чтобы приводить его в порядок.

Я убирал мусор с улиц, облагораживал парк, стриг живую изгородь. Вместе со мной трудились и местные жители. С ними мы много общались. Я спрашивал о том, что им пришлось пережить во время войны. И именно эти рассказы и сами люди меня больше всего поразили.

Прежде всего, их добродушие и душевное тепло. Это были люди с живыми глазами, полными надежды. А их улыбка была такая, которую я нигде прежде не встречал. Искренняя, открытая.

Еще они делились со мной историями о том, как выживали во время украинских бомбежек, обстрелов и оккупации. Порой их рассказы мне казались чем-то совсем нереальным, невозможным. Я просто не мог поверить в то, на что были способны нацбатовцы.

Помимо обстрела мирных домов, где никакими военными и боевой техникой и не пахло, людей буквально казнили за русскую речь, им не давали продуктов.

Про нацбат «Айдар»* (*признан экстремистским и запрещен в России, включен в перечень террористических организаций) говорили просто ужасающие вещи.

«Айдаровцы» не жалели вообще никого – ни детей, ни стариков. Они прямым текстом говорили местным жителям, что пришли их сжигать".

«Сталинград» на улицах Донбасса

"Одна из работниц местного ЖЭКа рассказала, как во время оккупации выглянула на улицу, чтобы понять, откуда идет сильный шум. Мимо ехал украинский танк.

Увидев в окне женщину, из башни вылез мужчина в камуфляже и показал жест – перерезание горла. А через несколько минут этот самый танк выстрелил в этот дом. В дом, где были только мирные люди, ни одного военного!

Люди говорили, что украинская армия постоянно прикрывалась мирными жителями. Вээсушники занимали школы и детские сады. Часто они запирали людей в зданиях – якобы скрывая их от обстрелов, а потом сами открывали огонь по этим мирным объектам, обвиняя во всем россиян.

Запомнилась одна история: как при отступлении ВСУ сначала пытались поджечь дом, а когда поняли, что он не сгорит, просто ударили по нему из залповой системы типа «Град».

Была еще женщина, которая жила на улице, где не осталось ни одного целого дома. Это место люди называли «Сталинградом». Я уверен, объяснять то, как выглядит эта улица, не надо".

Обязательно вернусь

"Вслушиваясь в каждый такой рассказ, я испытывал разные чувства. Было больно от того, что ни в чем неповинные люди прошли через такой ужас.

Но я также искренне восхищался ими. Их мужеством, выдержкой, силой. Они потеряли почти всё – близких, жилье, работу. Но, несмотря на это, остались людьми, смогли отстоять свой город и свое желание быть вместе с Россией.

Сейчас Северодонецк постепенно восстанавливается, отстраивается жилой фонд, ремонтируются школы, больницы. Уехавшие жители потихоньку возвращаются домой.

Город, словно цветок, пробивается из-под слоя пепла, начинает расти и расцветать. Я уверен, что с такими людьми, которых я здесь встретил, Северодонецк очень быстро восстановится. Жители любят свой город, они готовы всё отдать ради его благополучия.

А я обязательно вернусь сюда, когда Северодонецк восстановят. Обязательно увижу всех тех, с кем мне посчастливилось здесь работать. И вместе мы разделим радость за наступивший мир".

Северодонецк – Лисичанск – Волгоград, июль 2024 года.

Об авторе. Руслан Бахави, родился в городе-герое Волгограде 27 декабря 2005 года. Отец – афганец, мама – русская. Окончил школу № 105. Студент экономического факультета ВКИ, активист «Молодой Гвардии Единой России». Интересуется политикой, свои взгляды называет консервативными. На вопрос, что считает важным в жизни, отвечает так: совершенствование мира. А главные качества, которые ценит в людях, – честность и доброта.

Читайте Волгоградская правда.ру в:

Поделиться в соцсетях:

нет