Во избежание столкновений с полицией маевки проводились в укромных местах, за чертой города. Такими местами были для царицынцев район Кривого озера (картина, изображающая подобную маевку, выставлена в областном краеведческом музее), Бакалда, а для жителей Сарепты – в лесу и на берегах Сарептского затона. Конец 1905 года – начало 1906 года ознаменовались драматическими событиями в жизни царицынской группы Российской Социал-Демократической Рабочей партии. Почти все ее руководители были с помощью провокатора схвачены, оставшиеся на свободе также находились под угрозой ареста и контакты друг с другом прекратили. В таких условиях говорить об организации общегородского митинга не приходилось. Тем более что 1 мая 1906 года приходилось на понедельник, обычный рабочий день, когда работали большинство предприятий и учреждений, в том числе и частные. Ничто не предвещало трагедии, хотя накануне по городу и в этот день среди жителей города ходили упорные слухи о возможном революционном выступлении в честь 1 Мая. Для предупреждения этого по всему городу в местах массового скопления были выставлены дополнительные полицейские посты, а по улицам разъезжали отряды казаков.
Но день проходил спокойно. Только несколько групп молодежи в центре города пытались уговорить владельцев частных торговых предприятий прекратить работу. Но их вскоре арестовали. В три часа стало ясно, что время тревог прошло, полицейских вернули на свои места на отдых. Дальнейший ход событий отражен в донесениях начальника Саратовского жандармского управления полковника Померанцева и вице-губернатора Дубасова. Между 6 и 7 часами вечера помощник полицмейстера Попов, находившийся в своей квартире на боковой стороне Скорбященской площади (ныне ул. Комсомольская), услышал громкие звуки песни. Выглянув наспех в окно, он увидел толпу, идущую через площадь со стороны, где ныне находится НЭТ. Находясь на расстоянии около ста метров, помощник полицмейстера не мог разобраться ни в численности людей, ни в их намерениях. Но решил, что перед ним запоздалая майская демонстрация и колонна движется в сторону нынешней площади Павших Борцов, чтобы соединиться там с народом. Как позже выяснилось, в это время через Скорбященскую площадь проходило подразделение ополченцев, возвращавшихся в свою казарму. В пути следования ополченцы затянули незатейливую солдатскую песню в духе того времени. «Не поймаем рыбу-щуку, поймали линя, рассмотрели, разглядели малое дитя». Вот в этих словах Попову и почудился вызывающий призыв демонстрантов к ниспровержению существующего строя. Он тут же позвонил своему шефу полицмейстеру Благовещенскому. Тот в свою очередь решил выслать отряд казаков с целью перехватить демонстрантов. 15 всадников тут же вылетели со двора управления городской полиции, но перехватить колонну воображаемых демонстрантов до ее сливания с народом на площади все же не успели. Казаки влетели в толпу и, не разбираясь, начали всех лупцевать нагайками. Пострадало 20 человек, трое тяжело, одному даже выбили глаз. Когда Попов прибежал на место происшествия, он тут же понял, что происходит из-за его опрометчивого сообщения, и остановил побоище. Возмущенная избиением, не понимая, что происходит, толпа расценила произошедшее как пьяную выходку казаков и принялась их освистывать и бранить. Обстановка стремительна накалялась, чтобы охладить пыл толпы, полицмейстер выстрелил из револьвера вверх. Но это только ускорило драматическое развитие событий. Толпа двинулась на полицейских и почти окружила их. Тогда полицмейстер дал команду казакам оттеснить людей, действуя напором лошадей. Это еще больше раздражило собравшихся. Как гласит вышеупомянутое официальное донесение, в полицейских и казаков полетели камни, раздались два выстрела, одним из которых была ранена лошадь одного из казаков. Тут же их командир дал приказ своим подчиненным открыть огонь. Было сделано 69 выстрелов. Судя по количеству раненых, стреляли казаки преимущественно в воздух либо в противостоящие торговые здания. Если бы выстрелы были направлены в людей, жертв было бы значительно больше, но и без того последствия оказались трагическими. 20 человек были ранены легко, 8 тяжело, 4 – убиты. В том числе и 17-летняя Ольга Голубева, гулявшая с компанией сверстников после занятий в гимназии Стеценко.
Похороны погибших, разнесенные по времени на разные дни, вылились в политическую демонстрацию с участием многих тысяч людей. Люди несли не только венки, но и плакаты с революционными лозунгами, пели революционные песни. Особенно многолюдно было на похоронах О. Голубевой. Только с Французского завода (завод «Красный Октябрь") пришли полторы тысячи рабочих и служащих. Напротив городской тюрьмы процессия на время остановилась и состоялся летучий митинг. В его ходе несколько заключенных забрались на крышу здания и установили красный флаг. А прямо из окна тюремного здания заключенный Сергей Минин выступил с обличительной речью в адрес царского правительства. Возвращение с похорон, как свидетельствует донесение вице-губернатора Саратовской губернии Дубасова, прошло спокойно, без инцидентов.
